Мифы и реалии древнего виноделия

С глубокой древности вино и виноградная лоза с гроздьями душистого винограда, источника виноградного сока, занимали в жизни человека важное место. Вино являлось не только привычным, но и самым необходимым после воды напитком для населения районов Средиземноморья и Причерноморья. Именно здесь возникло множество мифов и легенд о происхождении виноградной лозы, вина и виноделия и удивительных историй о первых винодельнях и виноделах.

Каждый народ, знакомый с виноградарством и виноделием, пытался в поэтической и часто в занимательной форме представить свою версию появления винограда и изобретения вина. Особенно разнообразны подобные толкования в мифологическом наследии народов Востока и Средиземноморья.

В Ветхом Завете говорится о том, что первым человеком, посадившим после Великого потопа виноградник и открывшим вино, был почтенный Ной, который вышел из ковчега в горах Араратских и начал «...возделывать землю и посадил виноградник. И выпил он вина и опьянел» (Бытие, IX, 20-21). Вино было наградой Ною и его спутникам за те страдания, которые они претерпели во время потопа. В «Песне песней» царя Израиля и Иудеи Соломона, в состав которой вошли древние и свадебные песни, прославлявшие природу, человеческую красоту, любовь, виноград и вино упоминаются более двадцати раз.

По сюжету более поздней иллирийской легенды, связавшей библейского Ноя и Диониса, тайну приготовления вина «открыл» Ною козел, который наелся диких плодов винограда и, охмелев, начал бодать других животных. После чего Ной и высадил виноград, а из сока плодов добыл вино.

Египтян научил разводить виноград и делать вино сам Осирис, бог всего растительного мира, воскресающий и умирающий. В древней критской легенде приготовление вина приписывалось старейшему из богов греческого пантеона — Сатурну.

Известный древнегреческий историк Павсаний (Paus., X.38,1), описывая путешествие в землях локров в Фокиде, передал, вероятно, местный миф, согласно которому собака царя Оресфея родила кусок дерева, и, когда Оресфей закопал его в землю, из него вырос виноград. Здесь прослеживаются параллели с образами божества, произрастающего в виде растения, — Адониса, Осириса, Диониса. Часто в мифах растение происходит из крови или тела Ампелоса, Нарцисса, Гиакинфа, Аттиса.

По другому греческому сказанию, сообщаемому философом Гекатеем Милетским, культура винограда началась с того, что собака Ойнос, принадлежащая Орисфею, сыну Девкалиона, «ощенилась виноградным кустом», который Орисфей тотчас посадил в землю, и с тех пор начал произрастать виноград (Athen., II, 35a; Paus., X, 38,1). Русский философ Вячеслав Иванов трактовал этот загадочный миф просто: виноградная лоза есть дар летнего зноя.

Другой греческий миф говорит, что виноград был найден овцой, которая постоянно убегала из стада, принадлежавшего Ойносу, и возвращалась позже других в хлев. Пастух Стафилос начал следить за овцой и увидел, что она ест плоды невиданного растения. Набрав неизвестных ему ягод, пастух отнёс их своему хозяину Ойносу, который, заметив, что выжатый из ягод сок через некоторое время приобрёл другой вкус и охмеляющие свойства, принёс его в дар Дионису. Последний в награду за приношение научил Ойноса виноделию и назвал полученный напиток его именем, а найденное растение — именем пастуха.

В «Деяниях Диониса», великом произведении греческого писателя IV в. Нонна Панополитанского, в хорах, прославлявших Диониса, сохранилось краткое, но, вероятно, древнейшее предание о происхождении виноградной лозы. На землю с Олимпа сквозь небесные кровы просочился плодоносный ихор^* и «...народился напиток лозы вакхиадской, а в скалах сам собой от него же ствол возрос виноградный, дик он был, не обихожен, в чаще ютился безвестной» (XII, 293-298).

^* (Ихор — кровь богов, «влага, какая струится у жителей неба счастливых» (Hom., II, V.340, 416). В отличие от нектара и амброзии (пищи богов) не дает бессмертия.)

Первым, кто изготовил вино, отжимая ягоды винограда руками, был Дионис

Первым, кто изготовил вино, отжимая ягоды винограда руками, был Дионис:

Фактически миф передаёт самый ранний и наиболее примитивный способ переработки винограда для получения вина, и сегодня кое-где существующий в домашнем обиходе. Интересно, что Дионис вино попробовал раньше, чем ягоды винограда, и что первым сосудом для вина стал рог быка. Платон полагал, что именно Дионис даровал людям вино и внушил исступленные богослужения и пляски (Legg. II, p. 672). С этим вполне были согласны Диодор Сицилийский, Плутарх, Вакхилид, Вергилий и другие древние авторы.

Первым из афинян Дионис научил виноградарству пастуха, старца Икария^*, жившего в царствование Пандиона, а потом и приобщил его к вину и виноделию (XLVII, 60-70). Отведав впервые вина, тот пустился в пляс и запел славословия в честь Эвия и Загрея. Напиток ему настолько понравился, что он принялся обучать других пастухов возделывать лозу. Однажды попытка угостить вином своих деревенских соседей закончилась для него плачевно. Отведав напитка Диониса, они посчитали себя отравленными и растерзали в безумстве Икария, и кровь его смешалась с винной влагой (XLVII, 110-129). Верный пёс охранял тело от диких животных, пока его не нашли странники и не похоронили. По ахейскому преданию, Зевс вознёс их души на небо и превратил в созвездия.

^* (Икарий — это местный Дионис Эпакрии (когда имя бога еще не было найдено), страстный демон, подземный податель изобилия, покровитель виноградарства. Почитался оргиастическим культом с человеческими жертвоприношениями, фаллическими обрядами, исступленным состоянием женщин.)

Существует легенда, связавшая виноградную лозу с именем Бахуса, который, путешествуя в Наксос, увидел удивительное растение и захотел перенести его к себе на родину. В руках божественного юноши растение начало быстро расти. Желая спасти его от зноя, он вложил росток сначала в птичью косточку, затем в львиную кость, а после в ослиную. Корни растения обвили все кости, и Бахусу пришлось высадить его вместе с ними. Лоза выросла и дала плоды, Бахус собрал первый урожай, выдавил сок и получил вино, которым он стал услаждать людей. На пьющих напиток действовал необыкновенным образом: они сначала пели, как птицы, затем становились сильными, как львы, а после опускали голову, как ослы.

Виноградарство как отрасль хозяйства относится, по меньшей мере, к эпохе энеолита и бронзового века

Виноградарство как отрасль хозяйства относится, по меньшей мере, к эпохе энеолита и бронзового века. Первые виноградарские ножи, найденные в различных винодельческих областях Причерноморья и Средиземноморья, были изготовлены из меди или бронзы. Характерно, что Дионис в мифах срезал гроздья винограда тирсом с острием «меднозданным и медножальным».

Античный культ вина и винограда

Древние религиозные представления, связанные с виноделием и виноградарством, носят явные следы язычества. Большое количество связанных с вином и виноградной лозой легенд и мифов, верований и обрядов свидетельствует о сложившихся и глубоко проникших в жизнь античных народов традиций виноградарства и виноделия. В определённой степени религиозные культы способствовали распространению виноградной лозы и виноделия.

Сложная система виноградарства и виноделия, требовавшая от земледельца строгого соблюдения последовательности и сроков проведения агротехнических приёмов, всех этапов технологического процесса производства вина и мер его хранения, таинство приготовления напитка, а также бессилие и страх древних перед явлениями природы — всё это нашло выражение в возникновении обрядов и ритуалов. Древнейшая религия обожествляла силы природы, придавала огромное значение смене времён года и движению небесных светил, прежде всего луны и солнца, поэтому жертвоприношения и другие религиозные обряды в честь божеств совершались в определённые дни. Одни слились с народным земледельческим календарём, другие имели самостоятельное значение, а некоторые впоследствии стали соответствовать дням христианских святых или другим праздникам.

Такие религиозные обряды иногда сохранялись в течение длительных периодов времени, выходящих далеко за пределы истории отдельных народов и государств. Их внешняя форма могла оставаться неизменной веками, тогда как внутренний смысл подвергался частым превращениям, так что порой далеко не просто понять его суть, тайны и законы.

Поклонение различным божествам — покровителям растительного и животного мира, урожая, умирающим и воскресающим, дающим жизнь и отнимающим её, прослеживается в понтийско-средиземноморском регионе с глубочайшей древности. Во многих местных культах уже со II тысячелетия до н.э., а то и ранее, достаточно чётко прослеживаются тенденции почитания виноградной лозы и вина как священного напитка. Со временем, по мере переселения народов и развития торговых связей, эти локальные верования смешивались и объединялись, пока их не вобрал в себя и отчасти не вытеснил культ бога вина и виноградной лозы Диониса. Сохранившиеся мифы о деяниях Диониса позволяют говорить о довольно медленном и сравнительно позднем его распространении (культ Диониса появился в Греции незадолго до начала исторического периода), а также о сопротивлении местных жителей, поклонявшихся туземным божкам, покровительствующим вину и винограду, виноделам и виноградарям, которые были гораздо старше дионисийства.

Странствия Диониса, охватывающие, согласно различным мифам и легендам, многие винодельческие регионы Европы и Азии, очерчивают в пределах Фракии, Кавказа, Лидии, Индии, Ассирии, Арабии, Фригии, Европы (Греции) основные границы формирования религиозных представлений, связанных с обожествлением виноградной лозы и вина. Сбор винограда и разные фазы виноделия сопровождались праздниками в честь Диониса, которым была посвящена главным образом поздняя осень и зима. Этот бог научил все народы сбору хмельного гроздовья и полуночным празднествам (Non., XIII, 6-7). Он царил везде, где выращивали виноград, но каждый народ называл его по-своему, не меняя внутренней сущности божества:

Дионис и магия виноделия. Божественная сущность вина

Издавна люди употребляли вызывающие экстаз лекарственные, наркотические и психоактивные средства, к которым вполне можно причислить и вино. Правда, вино, по-видимому, действовало не столь зримо, как настои, описываемые Плинием в качестве напитков, вызывающих бред и видения, или как лекарства, упоминаемые Гезихием, при помощи которых вызывалась Геката. Впрочем, подобные состояния могла вызывать и кровь. В Аргосе, в храме Аполлона Дирадиота, раз в месяц делала предсказания целомудренная пророчица, приходившая в экстаз вследствие вкушения крови принесенного в жертву барана.

Древние люди не могли понять и объяснить загадку необычайного превращения сладкого сока из ягод винограда в напиток, который хотя и напоминал сок, но явно и чудесным образом менял свои свойства и мог их сохранять продолжительный период. Но самое ошеломляющее впечатление этот напиток производил на людей после первой его дегустации. Непостижимость таинства превращения виноградного сока в вино нашла отражение в мифе, в котором поверженный Дионисом Оронт вопрошал, обращаясь к Фаэтону: «...Как могла влага в вино, несущее страх, обратиться?» (Non., XVII, 277). Древние считали, что Дионис владеет фессалийским колдовством и отравами Кирки и способен отравить даже течение реки, испивши воды которой можно сойти с ума (Non., XXII, 74-79). Непонятное и пугающее воздействие, которое оказывал ещё недавно (до брожения) безобидный сок на пьющего, запоминалось надолго, если не навсегда. Неслучайно в некоторых мифах сохранился отзвук действовавшего в ряде мест табу на потребление перебродившего сока, нарушение которого могло привести к смерти. Его прямо называли «ядом», и это была защитная реакция людей на всё загадочное и демоническое, происходившее по воле таинственных, невидимых, но весьма могущественных сил.

Состояние сильного опьянения и последующего тяжёлого похмелья могло показаться отравлением (и было таковым на самом деле), а неудержимые, не знающие меры натуры могли и умереть^*. Видимо, на первом этапе вино могли потреблять только отдельные люди — жрецы, шаманы, колдуны и пр., которым оно не могло повредить, так как они умели вводить себя в состояние, близкое к трансу, и вино являлось хорошим подспорьем для быстрого ухода в мир предков и общения с потусторонними силами. Необычное состояние после вкушения вина считалось результатом божественного или демонического вмешательства. В силу чего вино, как и виноград, и всё, что было с ними связано, очень рано становится священным обоготворённым средством, аналогично древнеарийскому наркотическому напитку, послужившему оригиналом божественных индуистской сомы и хаомы персов.

^* (В эпиграмме Каллимаха сообщается, что пьяницу Эрасискена «... винные чаши сгубили: выпил несмешанным он сразу две чаши». В комедии Эвбула говорится, что после пятой чаши вина за столом поднимается крик, после шестой — гости ударяются в разгул, после седьмой — дерутся, восьмая чаша приводит к тюрьме, девятая — к болезни, а после десятой сходят с ума.)

По мере распространения виноградарства первобытное табу на потребление вина пережило себя и было упразднено, и к винопитию стали приобщаться практически все желающие, особенно во время праздников, посвященных божеству, управляющему силами природы, превращавшему виноград в священный напиток — вино. С этого момента вино становится одним из главных психоактивных веществ. Вокруг него с самого начала греческой цивилизации складывается «культурный ареал», формируются модели раскованного поведения, специфические формы рекреации, взаимоотношений между полами. Вино позволяло вкушающим его достичь видений и экстатического состояния и превратилось в винодельческих регионах (а после развития виноторговли и далеко за их пределами) в общедоступное и сравнительно дешёвое средство, которое позволяло погрузиться в мир грёз и фантазий, духов и видений, божественных откровений и пророчеств. Раскованное поведение и ощущение свободы во время дионисийских таинств и пиров становилось уже не безумством, а нормой, которую поощрял сам бог, удостоившийся эпитетов «свободный» и «вольный».

Важно и то, что вино приносило и практическую пользу, освобождая людей на некоторое время от проблем и забот. Вину и суслу придавалась магическая сила, способная останавливать кровь и залечивать раны. Вино не только питало, но укрепляло и исцеляло. Дионис врачевал сладостным суслом давильни и вином раны своих воинственных спутниц — бассарид, а вино медового вкуса с травкой уняло скорби болящего Кадма. В одном из мифов во время индийского похода Дионис чудесным образом превратил воды Гидаспа в темно-пурпурную всеисцеляющую влагу, благодаря которой удалось вернуть зрение слепому старцу, и внезапно прозревший на радостях возвел жертвенник Вакху. От таких чудодейственных свойств вина почитание этого божественного напитка только возрастало.

Древние считали вино дионисовой кровью, ведь из растерзанных титанами внутренностей бога брызнуло на землю вино. Поэтому под возлиянием подразумевалось употребление крови Диониса. Правда, с этим был не согласен Плутарх, подчеркивавший, что не следует распылять божественное начало в ветре, реке, семени, жатве, состоянии земли и смене времен года, как это делают те, кто отождествляет Диониса с вином, а Гефеста — с огнём (Plut., De Iside. 66).

Во время экстатических аффектов после употребления вина на людей, которые были им подвержены, смотрели как на одержимых богом, их неадекватное поведение оценивалось не с обычных позиций, а рассматривалось как проявление божественной воли. Поэтому пьяные оргии поклонников Диониса в Древней Греции считались проявлением божественной сущности бога вина. Его воздействие на людей оставалось тайной, которая открывалась лишь посвященным и именно через потребление божественного напитка. Варвары, узнавшие вкус, пользу и магическое действие вина, заимствовали у «цивилизованных» народов не только связанные с винопитием обычаи и религиозные обряды, но и меняли свой образ жизни, что отражалось на ментальности и поведенческой модели. В варварской элите, быстро освоившейся с традициями винопития, вино считалось не только атрибутом роскоши, но и стимулом доблести и воинского мужества. Варвары восприняли и некоторые обрядовые стороны почитания бога вина, вряд ли проникая в сущность и мистическую глубину культа, но участие некоторых из них — особо просвещённых и посвящённых — в таинствах и мистериях уже говорит о многом.

Воздействие культа Диониса на духовный мир и религиозные представления варваров в целом не выходило далее широкого использования вина в погребальных и поминальных церемониях, жертвоприношениях, а также бытового потребления. Здесь влияние античной практики винопития проявилось особенно сильно. Достаточно упомянуть типы и ассортимент столовой и парадной посуды для вина, которые в почти неизменном виде были заимствованы у греков. Ареал их распространения в регионах, населённых варварскими народами, закономерно совпадал с распространением транспортных амфор для вина — двуручных остродонных сосудов, изготовленных в античных центрах. Сложно сказать, считали ли варвары заимствованные у греков образцы всего лишь удобными сосудами для вина, или же признавали их также неотъемлемой частью божественного естества бога вина, но какой-то сакральный подтекст в их использовании, несомненно, был. Глиняные и металлические сосуды присутствуют не только в усыпальницах скифских царей и аристократии различных рангов, но и в погребениях представителей среднего сословия, главным образом IV в. до н.э. Кратеры встречаются в единичных экземплярах, а изящные металлические чаши на высоких ножках — килики использовались более широко. Они являлись признаком особых заслуг, боевой доблести, определённым символом и знаком отличия. Находки греческих сосудов для пиров — кратеров в курганах являются свидетельством захоронения скифских военачальников — начальников округов, ведь именно из такого типа сосудов номарх по кругу разливал вино отличившимся воинам^*. Особо выделяется серебряная амфора с позолотой из царского погребения скифов конца V — начала IV веков до н.э., обнаруженная при раскопках Чертомлыцкого кургана. В горло амфоры вставлено ситечко для процеживания вина, а в нижней части расположены краны в виде конской и львиной голов для выливания вина.

^* (Чаша с вином, пущенная по кругу, являлась по сути сакральной заменой чаши с кровью животного, человека или их смесью. Такое действо не только объединяло воинов кровной связью, они получали силу и мощь животного или человека, чью кровь они пили.)

Безудержные попойки во время дионисийских праздников следует считать неотъемлемой стороной культа бога вина. Напиваясь, верующие полностью отдавали себя, свою волю, да и саму жизнь во власть божественных сил, чтобы абсолютно уподобиться богу в веселье, буйстве, плотских утехах, безумстве и неистовстве. Чем дальше человек уходил от самого себя, от привычных норм и правил поведения, тем больше подпадал под божественное покровительство. Освобождаясь под влиянием дионисовой влаги от пут повседневности, человек «умирал» для жизни земной и приобщался к жизни «вечной», а вино при этом выступало как средство перемещения из мира реального в ирреальное пространство, ближе к божественному центру вселенной. Считалось, что вино также могло переносить умерших в мир теней и духов, служа залогом новой жизни. Поэтому греки, как и многие другие народы с высокой культурой виноделия, рассматривали употребление вина как особое ритуальное действо с глубокой мистической подоплекой.